Есть два фактора развития рынка: жадность и страх

Инвесторы переключаются с «просто недооцененных» компаний на «эффективные» компании. Это та стадия, когда многие начинают говорить о принципах корпоративного управления

Ельдар Абдразаков
Есть два фактора развития рынка: жадность и страх
"Экономические стратегии – Центральная Азия", №2-2006, стр. 84-87

Современный рынок инвестиций сопряжен с постоянно растущими капиталами, высокой рентабельностью и как следствие с прогрессирующими рисками. Степень "авантюрности", новизна проекта изначально подразумевают высокую доходность, одновременно кратно увеличивая вероятность потерь вложений. Армия аналитиков и консалтинговых агентств спешит на помощь инвесторам с советами, экономическими обоснованиями и бизнес меморандумами. Однако на самом деле, как точно заметил известный английский политик и публицист Джон Морли, "стратегия вложения капитала зависит от того, что для вас важнее: хорошо есть или хорошо спать". Как выявить точки равновесия, охарактеризовать сущность инвестиционных стратегий, определить макроэкономические тенденции и их влияние на рынок капитала в диалоге с главным редактором "ЭС" Александром Агеевыми генеральным директором "ИНЭС – Центральная Азия" Ануаром Байшуаковым делится Председатель Совета директоров АО "Сентрас Секьюритиз" Ельдар Абдразаков. Ельдар Абдразаков имеет большой опыт и знания во всех областях финансового рынка, включая инвестиционный и коммерческий банкинг, рынок капитала, рынок слияний и поглощений. На своем посту Ельдар Абдразаков определяет стратегические направления развития компании, курирует работу штата управляющих директоров.

Как Вы оцениваете инвестиционный климат Казахстана для основных игроков инвестиционного рынка?

Чтобы ответить на Ваш вопрос, надо иметь опыт оценки других рынков. Но могу сказать определенно, что в Казахстане произошло одно фундаментальное изменение, которое, как я считаю, имеет принципиальное значение: государство в лице чиновничьего аппарата больше не контролирует деятельность субъектов экономики, развитие инвестиционного рынка. Началось широкое экономическое развитие. Хотя люди по-прежнему ссылаются на административный ресурс, ситуация изменилась коренным образом. Это связано с тем, что сегодня быстро развивается средний и мелкий бизнес.

Когда это произошло?

Трудно сказать точно, но где-то за последние год – два.

Дайте, пожалуйста, крупными мазками портрет экономики Казахстана.

Наша экономика трехуровневая. Первый уровень – треть экономики – лучшие проекты в сырьевом секторе, конкурентоспособные на мировом рынке, – контролируется иностранцами. Таких проектов от пяти до семи, их можно по пальцам пересчитать.

Перечислите, пожалуйста.

Это Тенгиз, Карачаганак, Ажип Кашаган, Северный Каспий, Казцинк. Вторая часть – 25-30 региональных компаний, которые, как мы считаем, так или иначе связаны с олигархическими структурами. По объему продаж это приблизительно 50%. Это Евразийская группа, Казахмыс, нефтяные проекты. Каждый из финансово-промышленных конгломератов представлен в разных секторах экономики.

Оставшиеся 16-17% – это нишевые игроки, startup’ы, которые должны стать и скорее всего станут локомотивом экономического развития. Совершенно очевидно, что развитие пойдет оттуда. Наиболее интересные проекты те, которые имеют значительные исторические инвестиции, то есть бывшие советские предприятия. Барьер вхождения в эти сектора очень высок. По восстановительной стоимости такие проекты невозможно было повторить, поэтому они остаются конкурентоспособными до сего дня. Этот сектор вырвался вперед. С другой стороны, ввиду того, что у них большое конкурентное преимущество, они не делают упор на конкурентоспособности. Исторические инвестиции дают свою отдачу. К сожалению, вопрос о справедливости распределения активов, наверное, никогда не будет поднят. Мы воспринимаем ситуацию как должное – так сложилось.

Какую часть казахстанской экономики Вы имеете в виду?

Тридцать крупнейших проектов. Само по себе приобретение этих активов не гарантирует конкурентоспособности. Поэтому с каждым днем, я думаю, будет появляться все больше и больше маленьких конкурентоспособных предприятий. Инвестиционная привлекательность связана с тем, что инвесторы в большинстве случаев продают активы не из-за того, что они стали плохими, а из-за того, что появились еще более интересные активы, предлагающие больший потенциал роста. Сегодня мы это наблюдаем, и я думаю, что в ближайшие год-два данный тренд сохранится. Но рынок развивается. Есть два фактора его развития: жадность, которая является основным его двигателем, и страх. Сегодня рост стоимости активов становится позитивным фактором для дальнейшего, более качественного развития. Высокая рыночная стоимость основных фондов предоставляет возможность владельцам либо продать их более эффективным менеджерам, либо попытаться конкурировать с появляющимися startup’ами, предлагающими технологические решения нового уровня. На фоне роста рыночной стоимости активов существовавший разрыв в стоимости капитала для действующих и вновь создаваемых компаний сокращается. Инвесторы переключаются от "просто недооцененных" компаний на "эффективные" компании. Это та стадия, когда рост акционерной стоимости эффективного бизнеса становится "осязаемым" по сравнению с простым ростом стоимости активов. Это та стадия, когда многие начинают говорить о принципах корпоративного управления. Сегодня люди больше хотят быть богатыми, чем влиятельными. Это отражает коренную ломку, о которой я говорил.

Давайте вернемся к нишевым игрокам. В каких секторах они преимущественно работают?

Это рынок потребительских продуктов и услуг, он будет быстро развиваться.

Включая торговлю?

Торговлю, потребление. Вы знаете, это характерная черта всех развивающихся рынков.

Перегрев экономики выражается в резком переходе в сектор потребления. Если посмотреть на азиатскую модель (Япония и Китай), то там в основном перегрев сектора инвестиций. Люди больше вкладывают в основные средства производства, чем потребляют. Это большая проблема для Китая: при экономическом росте они не потребляют американские товары, а больше сохраняют – в американских инструментах, в тех же облигациях казначейства США. Возникает парадоксальная ситуация: они прежде всего усиливают свою экономику, ориентированную на экспортный сектор, в первую очередь в США, но в то же время за счет своих сбережений субсидируют экономику США. Сегодня основная проблема на рынке – стратегически правильно позиционироваться.

А как отслеживается позиционирование, через какие действия?

У нас позиционирование напрямую выражается только в реальных продажах, в объемах, в выручке. Выручка – это основное. Есть рост выручки, значит, есть и потребительское восприятие. Здесь других законов не может быть.

Как Вы оцениваете появление азиатской валюты?

Единая азиатская валюта сейчас невозможна. Это нереально, нет никаких предпосылок. Давайте обратимся к опыту евро. Он во многом отрицательный. Проведение экспериментов с интеграцией в развивающихся странах чревато непредвиденными последствиями, хотя интеграция может быть разной. Но суперинтеграция не удалась даже в развитых странах. Сегодня зона евро показывает больше болячек, чем решений; соответствующие механизмы не выработаны. Да и вообще, Азия к этому не готова с социокультурной точки зрения. Я не считаю, что единая валюта – это панацея. Наоборот, думаю, что сегодня существование национальных валют – это фактор лоббирования национальных интересов. Если мы сейчас сотрем экономические границы, то нам придется развивать свою экономику без учета национальных приоритетов. У каждой экономики есть свои приоритеты, их не может не быть. Для реализации этих приоритетов нужен инструментарий. Валюта – один из основных инструментов экономического развития страны.

Что Вы думаете о рассуждениях по поводу краха доллара?

О крахе доллара любят рассуждать катастрофисты, то есть люди, которым нравится создавать ажиотаж. Да, какие-то корректировки будут, но ничего кардинального не произойдет. Кардинальные перемены с долларом происходили, когда отходили от золотого стандарта, но там была другая ситуация: Европа возродилась после Второй мировой войны, а Япония из развивающейся страны превратилась в сверхдержаву. И это пришлось признать. Такой шаг надо было сделать. Китай пока не супердержава, рано об этом говорить с экономической точки зрения.

Как Вы думаете, в течение ближайших десяти лет он станет супердержавой?

Сомневаюсь. Пока китайская экономика, к сожалению, еще очень слаба. У страны еще много фундаментальных проблем. Для их решения потребуется немало времени.

Каковы наиболее вероятные перспективы для Казахстана?

Когда нефть не будет базовым элементом казахстанской экономики, тогда можно будет сказать: "Да, у Казахстана есть надежное будущее". Мы в рамках очень конкурентного пространства. Выживает сильнейший, и нам нужно очень сильно "выкладываться"

---

О компании

АО "Сентрас Секьюритиз" является инвестиционной компанией в Республике Казахстан, созданной в апреле 2004 г.

АО "Сентрас Секьюритиз" оказывает широкий спектр финансово-инвестиционных услуг, основными видами которых являются брокерские услуги, услуги по управлению активами, услуги по организации финансирования, консалтинговые услуги по оценке бизнеса, стратегическому развитию компании, налоговому и финансовому планированию.

Команда АО "Сентрас Секьюритиз" – сплоченный коллектив профессионалов, многие из которых работали и получили богатый опыт в Национальном банке Казах стана (центральный банк страны), в крупнейших казахстанских и западных коммерческих банках. АО "Сентрас Секьюритиз" убеждено, что успех компании невозможен без успеха его клиентов. Поэтому компания готова предложить своим клиентам только лучшие ресурсы и лучшие финансовые решения. "Превращая идеи в капитал", АО "Сентрас Секьюритиз" совместно со своими клиентами сможет достичь успеха и процветания в скором будущем.