Борис Каторгин
Российская мощь американских ракет
"Экономические стратегии", 2000, №6, стр. 72-79

Современная Россия - страна парадоксов, порой взаимоисключающих слагаемых. С одной стороны, обывателей и потенциальных инвесторов пугает полуразваленная экономика и политическая нестабильность экс-супердержавы, правовой вакуум и всепроникающая коррупция, отсутствие ясных перспектив. С другой стороны - нельзя не отметить удивительную жизнестойкость нации, ее одаренность высокопрофессиональными менеджерами и управленцами, способными не только быстро адаптироваться в жестких условиях современного рынка, но и постепенно, шаг за шагом, отвоевывать себе место под солнцем, теснить общепризнанных бизнес-гигантов.
ОАО "НПО Энергомаш имени академика В.П. Глушко", возглавляемое генеральным директором и генеральным конструктором Борисом Ивановичем Каторгиным - типичный пример жизнестойкости высокотехнологичной индустрии российской экономики. Брошенное на произвол судьбы собственным правительством в тяжелые 90-е годы НПО не только не погибло, но, выйдя на мировой рынок аэрокосмической продукции, успешно развивается, является примером для подражания остальным.
Борис Иванович Каторгин дал интервью главному редактору журнала "Экономические стратегии" Александру Ивановичу Агееву.
НПО Энергомаш признано лауреатом номинаций ИНЭС/ЭС в категории "Экономический прорыв года".

Борис Иванович, НПО Энергомаш - это традиции, прекрасная научная школа и уникальная технологическая база, существующая более 70 лет.Каждый двигатель, созданный здесь, впитал в себя колоссальный труд рабочих, инженеров, конструкторов, согрет их интеллектом и теплом человеческих рук. Наверное, поэтому он даже внешне похож на произведение искусства. Как же случилось, что все наши огромные достижения в ракетно-космической отрасли оказались вдруг невостребованными, обреченными на разрушения. Как удалось Вам выжить в этих условиях?

Именно благодаря усилиям всего коллектива, созданному предыдущими поколениями научно-техническому заделу мы преодолели тяжелейший кризис, адаптировались к современным условиям.

Хочу подчеркнуть, что наша фирма, созданная основоположником отечественного ракетного двигателестроения, генеральным конструктором академиком Валентином Петровичем Глушко более семидесяти лет назад, на протяжении всей своей истории была лидером в разработке и производстве ракетных двигателей. Валентин Петрович всегда ставил задачи на грани выполнимых и всегда - на несколько шагов вперед по сравнению с современным уровнем. Это позволило нам создать огромный задел, который явился отправной точкой последующих достижений. После того как мы открыли свою продукцию для всеобщего обозрения, наши разработки привлекли внимание специалистов из разных стран, занимающихся освоением космического пространства, - Америки, Франции, Китая, Великобритании, Германии, Италии. Все они были единодушны: Россия опережает остальных в разработке и производстве ракетных двигателей определенного класса примерно лет на десять, а то и больше.

Тяжелейшие условия, для НПО Энергомаш сложившиеся в кризисные 90-ые годы, явились, как ни парадоксально это звучит, тем стимулом, который заставил нас раньше всех задуматься, как жить дальше. В феврале 1992 года руководство предприятия получило уведомление об отмене госзаказа. Прежде всего это касалось нашей центральной фирмы в Химках, где разрабатываются новые типы двигателей. Госзаказ оставался только для серийного производства двигателей ракеты-носителя "Союз" в Самаре, ракеты-носителя "Протон" в Перми, некоторых комплектующих в Омске. Это объяснялось тем, что ранее созданные ракеты были еще в строю, а на новые разработки у государства денег не было и, как мы поняли, в ближайшие десять лет не будет. Перед нами встала дилемма: или фирма закрывается, или выходит на мировой рынок. Получив от правительственных органов соответствующее разрешение, мы пошли по второму пути. Уже в октябре 1992 года НПО Энергомаш заключило свое первое соглашение о совместном маркетинге и лицензировании наших ракетных двигателей и технологий на территории США с американской компанией Pratt & Whitney, входящей в корпорацию United Technologies. Несколько ранее, в 1991 году, мы пригласили специалистов из Соединенных Штатов к себе на предприятие и показали им стендовые испытания двигателей типа РД-171. Эту демонстрацию можно считать нашим первым коммерческим опытом, потому что она была платной. Смешно вспоминать, как мы тогда "на глазок" определяли цену, но тем не менее...

После этого фирма стала получать первые доходы. Работа пошла успешно, и в 1993 году мы начали переговоры с корпорацией General Dynamics, производившей ракеты-носители Atlas и нуждавшейся в новых двигателях для их модернизации. Нам было предложено создать такой двигатель тягой 400 тонн. Пока шли переговоры, ракетостроительное подразделение корпорации General Dynamics было куплено корпорацией Martin Marietta, которая, в свою очередь, объединилась с Lockheed, в результате чего образовалась Lockheed Martin, объявившая в 1995 году конкурс на разработку двигателя для модернизации ракеты-носителя Atlas. Мы приняли в нем участие с проектом двигателя РД-180. Нашими конкурентами были Rocketdyne, крупнейшая американская фирма, производящая жидкостные ракетные двигатели, и Aerojet. Надо сказать, что Aerojet также проявила интерес к российской продукции: им понравился двигатель НК-33, который фирма "Двигатели НК" делала в Самаре для ракеты Н-1. Конкурс был сложный, но мы одержали победу. В июле 1996 года нами был заключен контракт на разработку двигателя, а уже в ноябре того же года начались его испытания. Затем был заключен еще один контракт с Lockheed Martin на изготовление и поставку 18 двигателей. В 1998-1999 годах мы создали новый двигатель и испытали его в США в центре Маршалла в штате Алабама. Первая ракета Atlas, оснащенная нашим двигателем, 25 мая 2000 года вывела на околоземную орбиту спутник связи, 19 каналов которого было куплено Медиа-МОСТом, а одиннадцать - странами Южной Африки.

Сейчас мы продолжаем плодотворно сотрудничать с корпорацией Lockheed Martin, она делает с нашим модифицированным двигателем РД-180 ракеты нового поколения. Есть и другие интересные предложения.

Такова стратегия выживания. Получив поддержку от Правительства и Президента РФ, не только санкционировавших выход НПО Энергомаш на международный рынок, но и разрешивших создание параллельного производства на территории США, мы активно работаем в этом направлении.

Кроме того, мы благополучно прошли все необходимые инстанции в США: от NASA до Министерства обороны и Министерства торговли. Такие энергичные действия позволили нам не допустить ликвидации производства. Да, в 1994, 1995, 1996 годах было трудно, но потом дела потихонечку налаживались. В настоящее время работники регулярно два раза в месяц получают зарплату. Люди обеспечены работой. Двигатель, который мы создали для американцев, в России может использоваться без ограничений, если будет создана ракета соответствующего класса. Это условие оговорено во всех контрактах.

Главное - мы сумели сохранить высококвалифицированных специалистов, многие из них имеют ученые степени. На повестке дня - проблема омоложения коллектива. Был период, когда молодежь у нас не задерживалась, сегодня она снова пошла к нам.

Когда продукция делается на самом передовом уровне, это всегда выгодно. Сейчас мы закладываем двигатели следующих поколений. В частности, так называемый трехкомпонентный двигатель, высокоэффективный и перспективный.

Очевидно, от Валентина Глушко остались некие традиции, выражающиеся в отношении к работе, друг к другу.

Под руководством Валентина Петровича, большого ученого, выдающегося конструктора, сумевшего очень многого добиться, несмотря на противодействие оппонентов, которых у него было немало, создавалась великолепная техника. В работе он строго придерживался определенных правил. Первое правило: любая новая разработка должна быть рассчитана на долгосрочную перспективу. Например, двигатель для ракеты-носителя "Протон", созданный 35 лет назад, до сих пор является непревзойденным.

Второе. Фантастическая требовательность к себе и к подчиненным: Валентин Петрович ждал от своих сотрудников предельно четкой работы. Он мог простить ошибку, если она была своевременно обнаружена и исправлена, но абсолютно не выносил небрежности или сокрытия информации о неполадках.

Третье - подбор кадров. Глушко был внимателен и суров в подборе кадров, и надо сказать, практически не допускал ошибок.

Наконец, выдающийся ученый Валентин Петрович Глушко уделял огромное внимание интеллектуальному развитию инженеров и конструкторов, пропаганде научных достижений. Это при нем был заложен прочный фундамент, объединивший науку и производство. Сам академик Глушко возглавлял в Академии наук СССР Научный совет по проблеме жидкого ракетного топлива.

Его труды по термодинамике всемирно известны. Он также является создателем энциклопедии космонавтики.

Традиции, заложенные Глушко, живы и сегодня, но время ставит перед нами и другие требования: важно чувствовать потребности рынка, заниматься маркетингом, стратегическим планированием, укреплением имиджа и высокой деловой репутации НПО Энергомаш, и ведь все это - слагаемые цены нашей продукции на мировом рынке. Если раньше все развивалось в соответствии с некой императивной точкой зрения вышестоящих инстанций, то сегодня появился новый регулятор отношений в науке, новый стимул научной мысли - рынок. Это сейчас один из ориентиров нашей работы.

Благодаря зарубежным контрактам Ваша фирма обеспечена работой на много лет вперед. Вас что-то тревожит? Чего Вы опасаетесь сейчас, разрабатывая стратегию предприятия?

Ситуация на предприятии достаточно стабильная, но мы, как и другие промышленники, считаем, что надо разработать ясные, четкие правила хозяйствования, которые бы не менялись каждые пять лет. Больше нам ничего не нужно. Мы создали совместное предприятие с компанией Pratt & Whitney для маркетинга и возможного совместного производства наших двигателей в Америке и продаем свою продукцию по мировым ценам. Наше совместное производство оказалось весьма эффективным.
А опасаемся мы всегда только одного. Сейчас главная забота - качество, качество и качество. Поэтому нам нужно обновить производственные мощности, чтобы не только удержаться на рынке, но и расширить в нем свое присутствие. С корпорацией Lockheed Martin была достигнута договоренность о беспроцентном кредите в 25 миллионов долларов США на модернизацию производства и приобретение оборудования: от металлорежущих станков до измерительной техники с оплатой из будущих доходов от совместного производства. Наша задача - обеспечить безупречное качество двигателей и их высокую надежность.

Представители оборонных предприятий постоянно обращаются к вышестоящим инстанциям с просьбами, пытаясь добиться для себя тех или иных привилегий. Мы же не требуем никаких льгот, а лишь хотим, чтобы все работали по единым правилам. Дайте только право нормально, по закону трудиться.

Мы также убеждены в том, что над производствами, подобными нашему, обязательно должен быть сохранен государственный контроль, поскольку выпускаемая нами продукция имеет общенациональное значение и должна использоваться для выполнения государственных ракетно-космических программ.

Как строится стратегическое управление предприятием? Вы генерируете идеи или для этого в НПО Энергомаш есть специальная команда?

В области управления я придерживаюсь такого принципа: плановые изменения следует осуществлять по мере необходимости. Несмотря на рекомендации, мы не предпринимали никаких революционных шагов в этой сфере. Сегодня у нас, как и при социализме, единоначалие. Я в одном лице совмещаю должности генерального директора и генерального конструктора. В российских условиях пока эта форма для таких предприятий, как наше, самая правильная. У меня несколько заместителей: первый заместитель, он же директор конструкторского бюро, отвечает за науку и технику; заместитель по производству - директор опытного завода; заместитель по испытательной базе; главный инженер, отвечающий за оборудование и технику безопасности; заместитель по внешнеэкономической деятельности и стратегическому развитию - ответственный за поиск новых заказов и расширение фронта работ; заместитель по кадрам и безопасности; исполнительный директор, занимающийся финансами, строительством.

Еженедельно заседает совет генерального директора и генерального конструктора, в состав которого входят руководители основных подразделений нашего предприятия. На нем решаются все оперативные и стратегические вопросы, имеющие отношение к развитию НПО Энергомаш. Кроме того, у нас работает научно-технический совет. Он собирается, в основном, для обсуждения технических проблем: рассматриваются новые разработки, вырабатываются рекомендации. Одним словом, эта структура управления очень близка к той, которая была раньше. Ее костяк составляют три главных элемента: конструкторское бюро - мозговой центр, опытный завод и испытательная база. У нас также есть филиалы - сопровождение серийного производства.

Если решение не исполняется, что Вы предпринимаете?

Я, как любой начальник, выражаю неодобрение, ругаю, в случае необходимости - наказываю. Это, как правило, административные санкции: замечание, выговор, строгий выговор. Человек, получивший три выговора в течение года - кандидат на смещение. Строго наказывать кого-либо материально до сих пор не было необходимости. Люди у нас работают по много лет и делают свое дело неплохо, добросовестно.

А если сравнить эту систему управления с американской, не чувствуете ли Вы преимуществ последней?

По большому счету, между нашей и американской системами управления много общего, но, конечно, есть и различия. У них, к примеру, отсутствует такая должность как генеральный конструктор, но есть технический директор. Ему подчиняются разного рода инженерные службы.

В России институты выпускают специалистов широкого профиля: у нас конструктор не только разрабатывает двигатели, но и решает вопросы, связанные с их производством, а также пишет программу для испытаний. У американцев, как правило, основная масса - это специалисты узкого профиля. И очень мало людей, которые могут работать сразу по нескольким специальностям. Это, пожалуй, основное отличие. Что касается общих черт, то американская система управления предполагает единоначалие, иногда даже более строгое, чем у нас.

То есть ущербности Вы не чувствуете?

Какая ущербность?! Наоборот! Наши специалисты очень высоко ценятся и в Америке, и в Европе.

И никто из Ваших сотрудников не перешел на работу к конкурентам? Вы ни за кого не боитесь, когда отправляете в командировку?

И мысли такой ни у кого не было! Ни за кого не боюсь. И потом, не следует думать, что технический специалист, перейдя к конкурентам, может выдать какие-то принципиальные секреты. Отнюдь. Даже имея всю документацию, необходимую для создания ракетного двигателя, не так-то просто организовать его производство. Для этого нужно владеть соответствующими технологиями, иметь испытательные стенды, отвечающие определенным требованиям: в камере сгорает по 0,8 тонны топлива в секунду; в ее центре температура достигает 3 600 градусов; турбонасосный агрегат развивает мощность 185 тысяч лошадиных сил, это мощность трех ледоколов "Сибирь". Надо уметь создавать такие условия. Ракетный двигатель - это сложная конструкция, обеспечивающая концентрацию громадной мощности в очень малом объеме.

Что можно сказать о состоянии ваших поставщиков, производителей металла, отдельных комплектующих. Какой ущерб был нанесен им за последние 10 лет?

Наши поставщики, конечно, пострадали, но ситуация поправима. Сохранились металлургические мощности, все специалисты и производства, которые делают комплектующие. Естественно, они переживают трудные времена, потому что нет заказов, но опыт и технологии не утрачены. Проблемы связаны прежде всего с тем, что не хватает тех или иных узлов, выпускавшихся ранее в республиках бывшего Союза. Их изготовление приходится налаживать в России. Например, определенные сорта резины делались в Армении и в Грузии, где производство полностью рухнуло. А ведь что такое в нашей технике - заменить резиновую прокладочку? Она прежде должна пройти серию испытаний, потому что от нее зависит очень многое. Любая неполадка - и ракета не улетела. Были проблемы с металлом, который не вполне соответствовал техническим условиям. При создании ракетных двигателей используются спецсплавы и редкие металлы, не имеющие широкого применения. Раньше их выплавляли на ряде заводов, оснащенных специальными мощностями. Сегодня, когда объемы выпуска двигателей упали с 60 до 5-6 штук в год, держать такие специальные металлургические производства стало невыгодно. Тем не менее мы находим выход из положения. Кстати, американцы, опасаясь, что будут сорваны поставки серийных двигателей, попросили разрешения посетить наших основных поставщиков. Посетили и успокоились: производство не развалилось. Отношения у нас с поставщиками хорошие. Единственная проблема: сейчас все требуют предоплату.

Кого из поставщиков Вы можете особо выделить?

Камеру сгорания по нашим чертежам делает завод "Металлист" в Самаре. Слава Богу, он работает, и мы им дали весьма солидный заказ. В Омске для нас также производят некоторые агрегаты. Был период резкого спада, но потом нам потребовалось - и они тут же все восстановили.

Какой Вы видите свою фирму через 10 лет?

Моя самая большая мечта - чтобы НПО Энергомаш превратилось в международную корпорацию, которая бы продавала двигатели по всему миру. Мы хотим доказать, что, например, японским специалистам лучше купить наш двигатель, чем тратить деньги, создавая свой. Возможны и совместные разработки. Это могла бы быть транснациональная фирма, контролируемая нашим государством.

Мы недавно беседовали с генеральным директором российского отделения корпорации Xerox Игорем Симоновым. Он мечтает сделать свое отделение полностью российской компанией. У Вас - иной вектор замысла?

Мы сотрудничаем с Pratt & Whitney. Будет ли обобщен капитал - это еще вопрос. Но даже в рамках того, как мы сейчас работаем, 50 на 50, я считаю, можно создать международную корпорацию. Наши двигатели лучшие, они конкурентоспособны, просты в производстве и более дешевы при соответствующей надежности, чем производство, например, в Японии.

Что Вы как промышленник можете порекомендовать нашему государству и чего Вы ждете от него?

Как я уже сказал, введения единых жестких правил хозяйствования, обязательных для всех. Это приучит людей работать. Лишь предприятиям, которые сейчас лежат в руинах, но еще могут подняться, на первых порах нужна помощь, например отсрочка платежей. Мы в свое время ее не получили.
Безопасность страны, развитие ее экономики должны опираться на науку, на передовые технологии. Именно в эти отрасли государству следует в первую очередь вкладывать средства. Это аксиома. У нас есть все необходимое для того, чтобы, преодолев имеющееся отставание, снова выйти на тот уровень, который мы утратили: удивительные специалисты, способные, если надо, работать сутками, не выходя из кабинетов и цехов, мощный научный потенциал.

Что Вы имеете в виду, говоря о поддержке науки?

Академическим и отраслевым институтам надо дать возможность вести самостоятельную хозяйственную деятельность. От сдачи в аренду свободных помещений до полной самостоятельности в использовании доходов. Нормальный ученый все не проест, он обязательно купит приборы, оборудование, чтобы развивать науку дальше. Ученые сами разберутся, найдут достойных менеджеров. Может быть, для них нужны чуть-чуть другие правила игры, чем для больших промышленных предприятий. А главное - необходима полная свобода в использовании интеллектуальной собственности, которая после предварительной инвентаризации должна стать предметом купли-продажи. Не надо ничего бояться. Научный продукт должен стать товаром. Он устаревает очень быстро, поэтому его следует использовать, предлагать на рынок, зарабатывая деньги, чтобы сделать продукт следующего поколения, то есть научные разработки пускать в хозяйственный оборот.

Ваш любимый афоризм?
Только вперед!