Атомщики — люди будущего

Президент концерна «Росэнергоатом» Олег Сараев уверен, что «атомная энергия, в отличие от других ее видов, неисчерпаема, она может обеспечить энергетическую безопасность страны на десятки и сотни лет вперед… Будущее связано с совершенствованием ядерного топливного цикла и максимальным использованием энергии, заключенной в атоме».

Олег Сараев
Атомщики – люди будущего
"Экономические стратегии", 2003, №1, стр. 28-34.

Государственное предприятие "Российский государственный концерн по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях" (концерн "Росэнергоатом") было образовано в 1992 году и до 1 апреля 2002 года осуществляло централизованное государственное управление девятью из десяти атомными станциями России. Ныне концерн "Росэнергоатом" преобразован в генерирующую компанию, в состав которой входят все 10 российских АЭС общей установленной мощностью 22242 МВт [эл]. "Росэнергоатом" – эксплуатирующая организация действующих, строящихся, проектируемых и законсервированных АЭС. Кроме того, в структуру концерна входит ряд обеспечивающих предприятий. На "Росэнергоатом" возложена вся полнота ответственности за обеспечение ядерной и радиационной безопасности на всех этапах осуществляемой им деятельности в соответствии с законодательством Российской Федерации. 8 февраля 2002 года министр РФ по атомной энергии подписал указ о назначении Олега Сараева президентом концерна "Росэнергоатом". Стоит ли напоминать, что 16 лет назад в Чернобыле мирный атом уже показал на обратную, отнюдь не мирную, сторону медали, за сиянием которой никто не замечал страшной угрозы. Что-то где-то не сработало… Олег Сараев тогда же, 1986 году, возглавивший Белоярскую АЭС, а до этого работавший там же начальником реакторно-турбинного цеха, тем не менее, уверен в надежности отечественных атомных станций, а главное – в людях, эксплуатирующих АЭС. Иначе, наверное, не взял бы он на себя ответственность руководить концерном, отвечающим за ядерную безопасность России – по сути, за будущее нации. И это не пафосные слова, а реальность, за которой колоссальный труд тысяч людей. Интервью Олега Сараева, лауреата 2002 года программы ИНЭС/ЭС "Действующие лица", главному редактору "ЭС" Александру Агееву вселяет оптимизм, надежду и веру в действительно мирный атом.

Можно ли считать, что рост производства электроэнергии, который наблюдается уже несколько лет, связан с советским наследием, ну и, конечно же, с пуском Ростовской АЭС, или существуют и управленческие, организационные факторы, обусловившие его?
Полагаю, что советское наследие наложило свой отпечаток. Ведь 65-70% работ на строительстве Ростовского блока было выполнено еще во времена СССР. Конечно, не все пригодилось, кое-что пришлось переделывать.
Относительно организационных моментов – думаю, здесь большую роль сыграл тот факт, что жива еще память об ударных стройках. Это позволило мобилизовать людей, как когда-то при социализме.

Какой Вам видится электроэнергетика России через 50 лет? Какое место в ней займет атомная энергетика?
Энергетика играет решающую роль в жизни любого государства, имеющего развитую промышленность. Что касается доли атомной энергетики в производстве электроэнергии, она обязательно возрастет. Изменится отношение к ней со стороны общества, руководителей государства и политиков. Остановить этот процесс может лишь то, чего пока нет, – совершенно новый источник энергии, обладающий очевидными достоинствами и преимуществами по сравнению с уже существующими.
Сегодня, к сожалению, человечество еще не осознало всех достоинств атомной энергетики, которая дает неиссякаемый источник энергии на сотни лет. Другое дело, что мы пока не используем и десятой доли этой энергии, остальное идет в отходы. Они-то и являются головной болью для общества, для конструкторов и всех тех, кто работает в нашей отрасли. Таким образом, будущее связано с совершенствованием ядерного топливного цикла и максимальным использованием энергии, заключенной в атоме. Думаю, что у нас достаточно сил для решения подобной задачи, но, кроме сил, нужны деньги. Последние 15 лет в совершенствование отраслевых технологий средства практически не вкладывались. Этому есть разные причины: здесь и Чернобыль, и преобразования, которые происходят в нашей стране и, к сожалению, еще не завершены. Но факт остается фактом: благодаря техническому прогрессу за полтора десятка лет мир разительно изменился, но на атомной энергетике это мало отразилось.

Со времени Чернобыльской трагедии прошло более 15 лет, но она продолжает волновать общественность. Если принять за 100% совокупность ее причин, то какова, на Ваш взгляд, доля управленческих ошибок?
Мирный атом зарождался на военном фундаменте с использованием соответствующих методов. Темпы конструирования и строительства первых АЭС были такими же, как при сооружении военных объектов. Ядерное оружие создавалось для нанесения ущерба противнику – вспомните Хиросиму и Нагасаки. От постановки задачи "уничтожать" до постановки прямо противоположной задачи – "созидать" прошло слишком мало времени. Это, так или иначе, привело к издержкам и не в последнюю очередь потому, что развитие атомной энергетики было стремительным, а ее истоки связаны с военными целями. Подтверждением этого являются аварии на АЭС, в частности, и в США на АЭС Тримайл Айленд. Известно, что только случай спас тогда американцев от серьезных последствий.
Чернобыльская катастрофа была спровоцирована. Ее причина кроется в так называемом субъективном факторе – человеку свойственно ошибаться, но ошибки можно и нужно предотвращать. Каким образом? Прежде всего, люди ошибаются только тогда, когда действуют. Значит, надо уменьшить количество действий за счет совершенствования технологий и создания оборудования, которое, с одной стороны, исправно работает, а с другой – менее всего требует вмешательства человека. Кроме того, необходимо соблюдать определенный баланс между уверенностью в совершенстве техники и мерой ответственности, которую можно возложить на человека. Другими словами, спрашивать с работника в полной мере можно только тогда, когда его жизнь благополучна во всех отношениях, когда созданы условия для ее сохранения и поддержания. Это, прежде всего, быт, культура, образование, семейная гармония.

Рисунок 1. Динамика нарушений в работе АЭС России за 1991–1999 годы

В чем принципиальное различие между управлением "Росэнергоатомом" и РАО "ЕЭС России"?
Я думаю, оно заключается в мере ответственности. Даже самая серьезная авария на объекте РАО "ЕЭС России" не сопоставима с нештатной ситуацией на АЭС с точки зрения последствий для человека и окружающей среды.

А разрыв плотины?
Разрыв плотины – да, но в человеческом сознании это практически стихийное бедствие. То, что произошло в Чернобыле – нечто новое, неизведанное, непривычное, – легло тенью на будущее атомной энергетики. Теперь обыватель знает: это опасно, и он прав. После того, что общественность увидела в 1986 году, трудно убедить ее, что подобное случается раз в миллион лет.
Только бесперебойная и безопасная работа АЭС во всем мире поможет утвердить в общественном сознании мысль о возможности комфортного существования рядом с атомными электростанциями. Поэтому персонал следует готовить в соответствующих условиях, позволяющих обеспечить необходимый уровень образования, культуры производства, поддержать отраслевые традиции. Причастность к общественно важному делу укрепит веру энергетиков в будущее отрасли, позволит им уже сегодня делать ее такой, какой она должна быть завтра. В этом я вижу залог обеспечения безопасной эксплуатации атомных электростанций.

Вы не ощущаете разницы между собой как руководителем "Росэнергоатома" и Анатолием Чубайсом как руководителем РАО "ЕЭС России"? Для Чубайса, в первую очередь, важны организационные, экономические, структурные моменты, для Вас главное – безопасность.
Думаю, что нельзя сравнивать одного руководителя с другим уже по содержащейся в вопросе причине. Кроме того, не могу сказать, что я повлиял на развитие отрасли, как это сделали некоторые мои предшественники, достойные глубочайшего уважения. Поэтому не считаю возможным от имени отрасли вступать в подобные соревнования с руководителем другой отрасли. Это было бы неправильно.

Кого Вы имеете в виду, говоря о предшественниках?
Я бы назвал Евгения Ивановича Игнатенко, к сожалению, недавно ушедшего. Он работал в очень сложных условиях. Ему, а также Эрику Николаевичу Поздышеву, пришлось поддерживать отрасль в самое тяжелое время – с начала 1990-х годов до сдачи в эксплуатацию первого блока Ростовской АЭС. Тогда сложилась весьма непростая ситуация, но люди, руководившие атомной энергетикой, с честью вышли из нее и сохранили отрасль. Что касается тех, кто закладывал традиции на десятки лет, то следует вспомнить Владимира Петровича Невского. Это, говоря сегодняшним языком, выдающийся менеджер, человек, оставивший о себе добрую память. Невский многих приучил к мысли: атомная энергетика – это отрасль будущего. Поэтому люди, которые ее создают, поддерживают и развивают, тоже должны быть особенными.

Людьми будущего?
Да, атомщики – люди будущего, как бы высокопарно это ни звучало. Культура производства на атомной электростанции столь высока, что человек, впервые попавший туда, не понимающий сущности технологического процесса, обнаруживает много интересного для себя: безукоризненная чистота, характеризующая ответственное отношение людей к делу, и техника, поражающая своим могуществом. Удельная нагрузка на каждого сотрудника АЭС так велика, что у стороннего наблюдателя создается впечатление, что он попал на производство будущего. Те, кто сегодня управляет реакторами, прилагая все силы к тому, чтобы их работа была безопасной и безукоризненной, заслуживают, чтобы о них говорили с уважением. Между тем, у нас не часто встретишь уважительное отношение к атомщикам-эксплуатационщикам. Иные забывают, что атомная энергетика – продукт социального развития и работает она на благо общества.

Как бы Вы сформулировали управленческое кредо Евгения Ивановича Игнатенко?
В сущности, оно сводилось к следующему: уверенность в правильности собственных действий, уважение к подчиненным и простота постановки задач. Но не та простота, которая ассоциируется с примитивизмом, а простота бриллианта.

Каковы Ваши управленческие принципы?
Они совсем не сложные – не демонстрировать подчиненным своей власти, не стремиться силой заставить уважать себя. Интуитивно чувствуя, что хорошо, а что – нет, стремлюсь поддержать хорошее. Я с большим уважением отношусь к людям, и жизненный опыт показал, что это во всех отношениях выгодно. Похоже, что люди не сильно отличаются друг от друга по умственным способностям, но могут сильно отличаться по способам их использования. Поэтому нужно мобилизовать человека, приучить его самостоятельно думать, поставить перед ним цель, в процессе достижения которой он мог бы полнее раскрыть себя. Когда это будет достигнуто, получится хороший управленческий результат.

Где в 1950-60-е годы находили "людей будущего"? Как тогда работала система подбора кадров и как она работает сейчас?
В период существования СССР на кадровую политику в нашей отрасли повлияла нужда. Например, на Западе подготовка операторов идет быстрыми темпами, потому что они давно обеспечены специальными техническими средствами, тренажерами. В этих условиях действия оператора АЭС строго регламентированы, расписаны по инструкции, он фактически является своего рода винтиком.
У нас, к сожалению, долгое время не было подобных средств обучения, приходилось все постигать на практике. Зато человек, которому доверили реактор, всегда досконально постигал свое дело. Сегодня, поворачивая ключ управления какого-нибудь мощного механизма, он, в отличие от западного оператора, готов ко всему, так как заранее знает, как будет действовать в нештатной ситуации. У нас тоже есть инструкции и регламенты – без этого нельзя, но персонал с богатым опытом практической работы обнаруживает связь между, казалось бы, далеко отстоящими друг от друга событиями и находит адекватный способ действия. Умение анализировать стало основным критерием подбора персонала, в том числе и на руководящие должности. Одно дело – 62 часа обучения на тренажере, и совсем другое – 7-10 лет работы на АЭС.
Я нисколько не умаляю достоинства технических средств обучения, используемых сейчас, но если уж мы на них полагаемся, то должны создать такую технику, которая не требовала бы аналитического подхода, ассоциативного мышления, наличия определенного культурного уровня и образования. Тогда для того, чтобы нажимать кнопки на атомной станции, достаточно будет окончить техникум. Но, к сожалению, мы только в последние годы начали внедрять такую технику.

Как осуществляется управление атомными станциями во Франции и США? Чем западный стиль работы отличается от российского?
Если директор французской атомной электростанции – это руководитель, не обремененный многими вопросами, выходящими за пределы технологии, то его российский коллега до недавних пор отвечал буквально за все. Последние годы были наиболее трудными, поскольку отсутствовало подходящее платежное средство, инструмент, позволяющий адекватно оценить товарную продукцию.
В этих условиях приходилось выживать – не только управлять производством, но и стараться сохранить его. В России директор атомной электростанции – это менеджер, на котором по сей день лежит и решение множества социальных вопросов. Последние в нашей стране носят весьма специфический характер и требуют особого подхода. Поэтому работа директора российской АЭС несоизмеримо сложнее.

Сейчас идет создание концерна "Росэнергоатом". Означает ли это, что задачи, стоящие перед руководством АЭС, упростятся, так как некоторые функции возьмет на себя концерн? И второй вопрос: легко ли было превращать в филиалы организации, прежде имевшие статус ГУПов?
Работа директоров едва ли может упроститься, другое дело – сократилось значительное число функций и обязанностей, связанных с периодом, когда АЭС были самостоятельными предприятиями. Поскольку сегодня АЭС превратились в филиалы, их обеспечение в значительной мере стало осуществляться из центрального офиса. Это касается уплаты налогов, заработной платы, топливообеспечения, значительной доли материально-технического снабжения. По сути дела, АЭС только производит электроэнергию. Пока еще сохранились некоторые непрофильные функции (то есть не связанные непосредственно с производством электроэнергии и обеспечением безопасности АЭС), старые связи с органами или предприятиями, в том числе созданными самими атомными электростанциями, которые могут быть упразднены в 2003 году.
Парадокс заключается в том, что в нашей отрасли продукцию теперь производят в одном месте, а деньги за нее получают в другом, в центральном офисе концерна "Росэнергоатом", потому что установлен единый тариф на электроэнергию. Это может повлиять на мотивацию труда в коллективах АЭС. Поэтому нужно обеспечить связь между центральным офисом и производителем продукции, объединяя их в единый организм.
Это основной недостаток сегодняшней формы организации концерна "Росэнергоатом". Необходимы компенсирующие меры. Одна из них – установление обратной связи в управлении, которую должен обеспечить директор атомной электростанции (он же – заместитель генерального директора концерна). Уже из этого следует, что роль директора АЭС возросла – он стал "наместником" концерна на станции.
Сегодня мы сталкиваемся с многочисленными трудностями как субъективного, так и объективного характера. В мировой практике существуют уже опробованные способы их преодоления. К примеру, в той же французской атомной энергетике, которая в 1970-х-начале 80-х годов переживала нечто подобное, на фоне глубокой централизации управления была перераспределена ответственность. Теперь роль менеджеров АЭС существенно выше, чем роль директора, который руководил той же станцией в 1970-е годы. Мы сейчас переживаем те же стадии развития, что и французы в начале 1980-х годов. Однако это не значит, что нам следует слепо копировать западный опыт. Чтобы сохранить производственную мотивацию, необходимо уделять больше внимания решению социальных вопросов. Раньше они решались в пределах локального коллектива, что позволяло сделать прозрачным процесс распределения социальных компенсаций. Сегодня этого нет, и у сотрудников АЭС может появиться ощущение, что они работают, а кто-то пользуется по праву принадлежащими им благами. Надо сделать так, чтобы люди почувствовали, что о них помнят, заботятся, их труд ценят.

Очевидно, в результате реорганизации одни станции выиграли, а другие все-таки проиграли?
Так можно подумать. Стоимость 1 кВт электроэнергии на разных станциях неодинакова. Кроме того, станции отличаются одна от другой и по численности сотрудников. А теперь получается, что они как бы нивелированы. Не хочу сказать, что это блестящее достижение. Просто в каждом преобразовании есть положительные и отрицательные стороны. Чтобы компенсировать последние, потребуются дополнительные затраты. Важно, чтобы общая цель была достигнута. Одно ясно, что АЭС, на которой производство электроэнергии дешевле, заслуживает приоритетного развития и соответствующего вложения средств на поддержание эффективной работы.

Мы сосредоточились на научно-производственной составляющей, но есть еще и социальный аспект атомной энергетики. Эта сфера волнует и общественность, и руководителей страны, и "зеленых". Что необходимо знать о мирном атоме? О чем рассказали бы Вы высшим государственным чиновникам, если бы пришлось выступать перед ними?
Я бы сказал им, что сейчас активно обсуждается стратегия топливно-энергетического комплекса в XXI веке, в первоначальном варианте которой атомной энергетике было уделено полторы-две строчки. В частности, отмечалось, что эта отрасль должна развиваться умеренными темпами. Значит, люди или не понимают, или умышленно занижают ее роль и значение. Непонятно, как такое могло случиться в стране, которая являлась мировым лидером в этой области.
До Чернобыля общественность безоглядно верила в атомную энергетику. Сегодня мы не стремимся вернуться к такому положению дел, но хотели бы, чтобы люди сдержанно и взвешенно относились к происходящему в отрасли и оценивали ее, исходя из фактов. А факты таковы: мы работаем не хуже, а лучше многих зарубежных коллег, входим в первую тройку в мире, несмотря на провалы в финансировании и, казалось бы, жуткие условия. По оценкам Всемирной организации владельцев атомных электростанций (WANO), показатели безопасности на российских АЭС постоянно повышаются. Устойчиво растет объем товарной продукции – ежегодно почти на 4,7%. Если бы не некоторые ограничения, носящие частично и субъективный характер, мы еще увеличили бы выработку. Общественность может убедиться: АЭС функционируют исправно, они вполне надежны, а электроэнергия, которую они вырабатывают, является наиболее дешевой. Планы развития атомной энергетики абсолютно прозрачны – ежегодно публикуются отчеты о работе концерна "Росэнергоатом" и планы на предстоящий год, где основное внимание уделяется проблемам безопасности. В то же время мы осознаем, что в работе с общественностью, которая сама по себе – род искусства, никакие меры не могут быть признаны достаточными.
Атомная энергия, в отличие от других ее видов, неисчерпаема, она может обеспечить энергетическую безопасность страны на десятки и сотни лет вперед. Для нынешнего поколения это почти бесконечность. Сегодня мы извлекаем максимум 2-3% энергии, заключенной в ядерном топливе. Уже сейчас существуют технологии, позволяющие использовать топливо на 60-65%. Вот то, на что следовало бы обратить внимание представителям власти, которые ответственны за энергообеспечение страны в будущем.

Как изменится положение "Росэнергоатома" в результате реформы электроэнергетики, которая рано или поздно произойдет? Какие угрозы несет тот вариант реформы, который сейчас кажется наиболее политически приемлемым?
Мы уповаем на то, что будет принят закон, обеспечивающий генерирующим компаниям равный доступ к конечному потребителю, и со своей стороны делаем все возможное, чтобы это произошло. Тогда можно будет гарантировать конкурентоспособность на длительный период. Любые действия, дискриминирующие такой подход, нами не приветствуются. Если бы люди, от которых зависит судьба атомной энергетики, больше знали о ее возможностях, она бы уже сегодня заняла место, принадлежащее ей по праву. Не вдаваясь в детали, хочу отметить: было бы справедливо, чтобы распределительные сети находились в руках государства. Оно – со временем – надежнее обеспечит их функционирование.

Каковы экспортные возможности концерна "Росэнергоатом" как генератора и оператора электроэнергии?
Полагаю, в данном случае следует говорить не об экспорте как таковом, а об обеспечении независимости производителя и утверждении универсального подхода к сбыту электроэнергии, в том числе и на экспорт. При продаже электроэнергии за рубеж доминирующим все же должен быть конкурентный подход.

Применяются ли против концерна методы недобросовестной конкуренции, если да, то какие?
Не могу оценить существующую конкуренцию как недобросовестную. Однако признаки ущемления интересов действительно имеют место. Это, например, выражается в том, что мы сегодня имеем дебиторскую задолженность со стороны потребителей, а именно АО "Энерго". Сейчас разрабатываются новые методики, увязывающие производство электроэнергии концерном "Росэнергоатом" с некоторыми условиями, которые являются для нас дискриминирующими. Нас упрекают в том, что мы ввели единый тариф. Кроме того, сейчас устанавливаются нормы выработки электроэнергии, превышение которых чревато штрафами. Вот это как раз и есть элементы дискредитации.

Таблица 1. Травматизм в различных секторах экономики и отраслях промышленности (2000 г.)

Считаете ли Вы возможным в ближайшие 10 лет вводить в эксплуатацию один-два реактора в год? Или пока нет соответствующего инвестиционного потенциала?
Пожалуй, о двух реакторах говорить рано. На сегодняшний день необходимого инвестиционного потенциала действительно не существует. Сейчас идут поиски некого универсального варианта, приемлемого как для атомной энергетики, так и для энергетики, работающей на органическом топливе, в частности, планируется создание инвестиционного фонда, в который будут делаться отчисления, сформированные в дни продажи электроэнергии. По всей видимости, инвестиции будет распределять руководство фондов. Для нас это крайне опасно. Сегодня мы как государственное предприятие можем апеллировать к правительству, к государственным органам, отстаивая свои интересы. Если согласимся на затею с фондами, жаловаться будет некому. Нам скажут: "Вы вступили в фонд, там и решайте все вопросы". Действующий способ формирования инвестиций в атомную энергетику совершенным не является, однако, в принципе, дает возможность достраивать по одному блоку в год мощностью 1 млн кВт. С этим мы и связываем свои планы по 2006 год. О дальнейшем пока твердо говорить нельзя.

Каковы затраты, связанные с достройкой энергоблоков, продлением ресурса, увеличением КИУМ и новым строительством?
Достройка – 400-600$ за кВт мощности, продление – 150-170$ за кВт мощности, КИУМ – до 130$ за кВт мощности, новый – до 1000$ за кВт мощности.

У Вас есть любимый афоризм, анекдот, высказывание, отражающее Ваше отношение к жизни?
Существует множество замечательных афоризмов и высказываний, и среди них есть такие, что сопровождают человека всю жизнь.
Когда я учился в школе, у нас была раздевалка в подвале, где после уроков каждый раз случалась жуткая свалка. Естественно, побеждали те, кто поздоровее. В четвертом классе я, получив в такой свалке фонарь под глаз, заплакал. Вахтерша сказала мне: "Не плачь, все проходит". С тех пор я помню эту фразу. Когда мне больно, когда случаются страшные вещи, невосполнимые потери, я всегда говорю себе: "Все проходит"..